Вынести дисциплинарное взыскание за то, что после окончания трудового дня подчинённый задержался на рабочем месте, а затем уволить за «прогул» в нерабочий по расписанию день — думаете, такое возможно только в больных фантазиях совсем уж неадекватного работодателя, мечтающего распоряжаться судьбами людей и творить безнаказанно всё, что заблагорассудится? Увы, нет! В современной России такого рода «больные фантазии», к сожалению, стали реальностью. Испытала это на себе, в частности, преподаватель по классу фортепиано высшей категории, лауреат международных конкурсов, победитель конкурса профессионального мастерства «Лучший по профессии» в номинации «Молодой педагог» Елена Корнеева, уволенная в январе 2019-го из детской школы искусств им. А.В. Корнеева, расположенной в городском округе Щербинка, якобы «за неоднократное неисполнение трудовых обязанностей».

     Театр абсурда

С чего же началась эта, надо сказать, весьма странная история увольнения педагога, искренне любящего своё дело, имевшего полное взаимопонимание как с учениками, так и с их родителями, плодотворно и кропотливо выстраивавшего взаимодействие с ними, заинтересованного в достижении результата? История, растянувшаяся впоследствии на долгие месяцы судебных разбирательств в Щербинском районном суде г. Москвы, в котором сейчас находятся иски, касающиеся отмены наложенных на Елену дисциплинарных взысканий и приказа о незаконном увольнении, а также иск о признании незаконным снижения нагрузки, вылившегося в сокращение заработной платы аж в четыре (!) раза.

     Но обо всём по порядку.

В 2018 году в детской школе искусств им. А.В. Корнеева разгорелся конфликт, возникший из-за запрета директора Ирины Навроцкой родителям учащихся присутствовать на занятиях по музыкальному инструменту. Елена Корнеева в разговоре с корреспондентом «Правды» подробно рассказала о тех событиях. Она обратила внимание на то, что специфика её работы связана в том числе и со взаимодействием с родителями, ведь для правильного формирования навыков игры на музыкальном инструменте ребёнку на первоначальном этапе обучения обязательно нужен контроль со стороны старших.

«Программа нашей музыкальной школы включает два индивидуальных урока в неделю по 40 минут, а остальное время дети занимаются самостоятельно. Я считаю процесс освоения и закрепления навыков с участием родителей на первом году обучения весьма эффективным, — говорит Елена Корнеева. — Но внезапно по распоряжению администрации в школе вводится электронная пропускная система, и родителям запрещают посещать занятия. Вместо этого директор предлагает родителям… брать платные консультации, по 300 рублей за занятие. Мол, если они хотят ознакомиться с программой, то должны за это платить (!). Иными словами, простое присутствие на уроках, ставшее носить наименование «консультация», с 2018 года стало стоить три сотни рублей. Родители обращались к директору за разъяснениями, но вразумительного ответа не получали».

По сути, сегодня музыкальное образование стремительно коммерциализируется, отмечает Елена. Если раньше оно было доступным, открывалось много музыкальных школ, в которых ребёнок мог реализовать свои таланты, то ныне ситуация изменилась. В Москве, например, платить за обучение сегодня не приходится, но идёт сокращение бюджетных мест. Если их не хватает, пожалуйста, можете платить. А это в среднем 1000—1200 рублей за занятие. Два урока в неделю выливаются в 8—10 тысяч рублей в месяц!

Возмущённые введением платных консультаций родители отправили обращение в департамент образования города Москвы и департамент культуры с просьбой разобраться в сложившейся ситуации и разрешить им присутствовать на занятиях. Когда руководство детской школы искусств почувствовало реальность прокурорской проверки, платные консультации были отменены, но запрет на посещение занятий остался.

Далее, рассказывает молодой педагог, все обращения из департаментов были спущены в администрацию Щербинки. Там издают распоряжение: по жалобам родителей необходимо проверять педагогов. Несмотря на то, что в письме, которое послужило толчком к этим проверкам, содержалась не жалоба, а просьба разобраться с так называемыми платными консультациями. Таким образом, в детской школе искусств им. А.В. Корнеева начались проверки педагогов, родители учеников которых подписали данное письмо.

В ходе одной из них методист обнаружила на занятии Елены «страшное» нарушение: урок продолжался не 40, а 50 минут, за что в апреле 2018-го она получила выговор, впоследствии использованный как основание для увольнения.

«Кроме того, представители администрации начали отслеживать мои перемещения после окончания рабочего времени, — продолжает Елена. — Допустим, занятия закончились в 20.00, а если я ушла в 20.15 или — не дай бог! — в 21.00, — всё это, по их мнению, серьёзные проступки, требующие наказания. Но ведь даже физически невозможно уйти ровно, например, в 20.00. После окончания занятий, во-первых, есть ещё какие-то обязанности: заполнить журнал, составить расписание и т.д. Да в конце концов просто нужно время, чтобы собрать свои вещи. В общем, администрация тщательно посчитала дни, когда я задерживалась до 20.30, и вынесла замечание. На тот факт, что у педагогов много ненормированной работы, никто не обращает внимания.

Кстати, однажды после работы почувствовала себя плохо, потеряла сознание, сторож вызвал «скорую помощь», которая приехала довольно поздно, в районе 23.00. Так вот, даже в этот день, согласно их документам, мне вменили в вину, что я «задерживалась после 20.00».

В итоге я получила замечание за задержки после окончания трудового дня и выговор за превышение времени урока на 10 минут. Это уже два дисциплинарных взыскания».

     Снижение нагрузки как мера воздействия

Тем временем обстановка в школе постепенно накалялась, в ход пошли иные методы воздействия на преподавателя, посмевшего выступить против коммерциализации музыкального образования и не согласного с введением платных консультаций.

Как отмечает Елена, преподавание в школе строится на индивидуальном обучении, и если от педагога уходит даже один ученик, соответственно, падает нагрузка, а значит, и зарплата. Ушёл один ученик — и ставка уже не 18 часов, а 16 (один ученик — два урока в неделю), ушли два — ещё минус 4 часа.

«Как только стало известно о письме родителей в департамент образования, — вспоминает Е. Корнеева, — директор стала вызывать родителей моих учеников и уговаривать их перевести детей к другим педагогам. Бабушке одной из учениц, например, сказали, что я больше не работаю по субботам, хотя это была неправда. Кроме того, сфальсифицировали заявление мамы о переводе двух дочек, моих учениц, к другому педагогу. Это выяснилось из разговора с родительницей, которая сказала, что никаких заявлений по этому поводу не писала. И этот поддельный документ позже был представлен в суде.

Таким образом за короткий срок моя нагрузка снизилась с 27 часов до 16,5: это меньше, чем должно быть по закону — 18 часов. Вообще если по каким-то причинам часов у преподавателя становится меньше (мало ли, семья учащегося переехала, например), то оплата всё равно должна идти за полную ставку, и в коллективном договоре у нас такие случаи предусмотрены.

Кроме того, в связи со снижением нагрузки я лишилась выплачиваемой администрацией Щербинки ежемесячной компенсационной доплаты 5 тысяч рублей. Основание: я работаю на неполную ставку. Это уже двойное нарушение!

Помимо всего прочего, в последнее время наши сотрудники начали массово (одновременно по 3—4 человека) получать выговоры и лишаться грантовых выплат, которые выделяются педагогам с целью выполнения «майских указов» президента РФ о повышении заработной платы».

     Увольнение

Конечно, активный педагог, знающий свои права, Елена Корнеева оказалась не в чести у администрации школы. И, естественно, когда в конце декабря 2018 года подвернулся «отличный» случай избавиться от неё, администрация не преминула им воспользоваться. В итоге 26 января 2019 года Елена была уволена по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК («Неоднократное неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание»). Официальный профсоюз школы не вступился за молодого педагога, мало того, был сфабрикован протокол заседания и увольнение поддержано.

«Для увольнения не было никаких законных оснований, — считает юрист Елены Юлия Михайлова. — Творящееся в Щербинском районном суде иначе как правовым произволом назвать сложно. Он отказал в требованиях по отмене дисциплинарных взысканий и восстановлению на работе. Грубейшие нарушения наблюдали мы и в процессе по иску о восстановлении Елены. Во-первых, даже приказ об увольнении оформлен неправильно, причины увольнения указаны с грубейшими нарушениями. Доказательства свидетелей со стороны школы были явно подтасованы, эти факты даже не скрывались. Будем продолжать бороться против творящегося произвола в том числе в Верховном суде».

Корреспондент «Правды» поговорила и с Михаилом Каревым, работающим в школе 12 лет. Он рассказал о царящей там обстановке.

«Когда началась эта история с платными консультациями, у меня занимался ребёнок, имевший низкий уровень социальной адаптации, с которым никак не получалось выстроить нормальный рабочий процесс, — рассказывает Михаил. — Мне пришлось просить маму присутствовать на занятиях, чтобы она корректировала его поведение в случае необходимости. Мама написала заявление на имя директора, и целый год они посещали мои уроки: пришли результаты, мальчик стал более контактным, проблем убавилось. И тут выходит это распоряжение о запрете посещений занятий родителями. Директор ничего не объясняет по существу проблемы, отделываясь замечаниями в духе, мол, родители не должны вмешиваться в педагогический процесс, а если хотят присутствовать на уроках — пусть платят как за консультацию. Абсурд! Естественно, я выступил против такого подхода, и на меня тоже началось давление. В частности, мне пытались вменить прогул за два дня, которые отсутствовали в моём рабочем расписании. Я не был уведомлен — ни устно, ни письменно — о том, что два дня после новогодних каникул были объявлены рабочими. И вот представители администрации просят, ссылаясь на проверки, задним числом подписать такие бумаги, обещая, что проблем никаких не будет. Я пошёл им навстречу, но через некоторое время с меня потребовали… написать объяснительную об отсутствии на рабочем месте в течение этих двух дней. Уволить, конечно, не решились, но практически целый год я получал «голый» оклад, а это 17600 рублей.

Пытались применить ко мне меры дисциплинарного воздействия и после суда по иску Елены о её восстановлении на работе, на котором я выступал свидетелем. Получив повестку, я в назначенное время отправился в суд, при этом с работы мне пришлось уйти на 20 минут раньше положенного времени. На следующий день по этому поводу мне попытались вменить нарушение трудовой дисциплины. Объясняю: в соответствии с законом я был обязан присутствовать на судебном заседании. Мне в ответ «контраргумент»: мол, вы должны предъявлять подобные документы заранее. Самое же смешное заключалось в том, что на рабочем месте никого из тех, кому я мог бы предъявить эту повестку, уже не было, так как они… ушли на тот же самый суд, только на 40 минут раньше.

Я надеюсь, что справедливость в отношении Елены будет восстановлена, ведь то, что происходит сейчас в нашей школе, нормальным никак не назовёшь. Не должно быть подобной безнаказанности, когда в отношении «неугодных» педагогов устраиваются настоящие репрессии».

P.S. «Наше дело по восстановлению на работе в Щербинском районном суде потеряно вместе с апелляционной жалобой» — такое сообщение пришло от Елены 9 декабря, в день очередного судебного заседания. Как говорится, комментарии излишни. «Правда» будет следить за развитием ситуации.